Московский Художественный театр: театральное товарищество на паях

Говоря о дореволюционных товариществах, мы привыкли представлять себе сугубо коммерческие организации, далекие от искусства. Но в жизни дореволюционной России часто предпринимательство и искусство соседствовали друг с другом. Одним из удачнейших примеров совмещения коммерции и высокого искусства стало создание в апреле 1898 года Московского Художественного театра, который с организационно-правовой точки зрения являлся товариществом, то есть принадлежал не труппе или государству, а пайщикам, из которых лишь два человека имели отношение к театральной среде — К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко.

Изначально, и Станиславский, и Немирович-Данченко приняли решение, что в пайщики они будут приглашать лишь тех московских предпринимателей, которые, во-первых, сами интересовались театром, а во-вторых, людей, которые были бы согласны отдать всю творческую составляющую дела непосредственно им. К слову, следует заметить, что на момент создания театрального товарищества К.С. Станиславский состоял пайщиком и содиректором фабрики товарищества "Владимир Алексеев".

В результате поисков видные театральные деятели сумели найти тринадцать московских предпринимателей, согласившихся войти в состав Товарищества. Самые крупные вклады были сделаны К.С. Станиславским и С.Т. Морозовым — по 5 тысяч рублей. В.И. Немирович-Данченко вошел "личным трудом". В числе пайщиков оказались московские предприниматели, среди которых были: Д.Р. Востряков, Н.А. Лукутин, И.А. Прокофьев, К.К. Ушков, К.А. Гутхейль и К.В. Осипов. Их суммарный вклад составил 13 тысяч рублей. Всего же общий капитал театрального товарищества на момент его создания насчитывал 28 тысяч рублей.

По договору пайщики принимали решения на общих собраниях большинством голосов, при этом количество голосов, которыми располагал каждый член Товарищества, было пропорционально его денежному вкладу.

Несомненно, главным пайщиком МХТ следует считать Савву Морозова, так как именно о нем Станиславский сказал, что этой знаменитой фигуре конца XIX века "суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью:".

Фактически С. Морозов ведал всеми финансовыми вопросами, особенно после того, как уже после первых трех театральных сезонов стало ясно, что средств на существование МХТ катастрофически не хватает. Пайщики-учредители, кроме Морозова, не могли более помогать театру, а их прежний паевой капитал был истрачен. В конце четвертого сезона денег не хватало даже на текущие выплаты, а необходимо было срочно финансировать работы над новыми постановками:

В критической ситуации Морозов скупил у членов первого товарищества их паи и сформировал новое паевое Товарищество "Московский Художественный театр", в состав которого теперь вошло уже 15 человек. Не у всех, кого сам С.Т. Морозов хотел видеть среди пайщиков, имелись необходимые средства. В этой ситуации Савва Тимофеевич решил предоставить желающим деньги в кредит на срок существования Товарищества.

В результате, новыми основными владельцами стали С. Морозов (пай 14,8 тысяч рублей) и генерал-майор, адъютант Московского генерал-губернатора А. А. Стахович (пай 9 тысяч рублей). Кроме них крупным пайщиком был сам Станиславский (пай 4,2 тысячи рублей), а также известный актер и режиссер МХТ, ученик Станиславского В. В. Лужский (пай 4 тысячи рублей). Остальные 11 членов Товарищества имели паи по 3 тысячи рублей (среди них, кстати, был и А.П. Чехов, чьи пьесы с успехом ставились на сцене МХТ). Таким образом, капитал нового паевого Товарищества "Московский Художественный театр" составил 65 тысяч рублей.

По новому "Условию между пайщиками МХТ" С.Т. Морозов становился полновластным руководителем театра, что было закреплено § 8 "Условия", гласившем, что за Морозовым остается должность председателя Правления и "право общего контроля за всем ходом дела". Также Савва Тимофеевич имел право отменять решения Правления, а также и решения общего собрания пайщиков. "Условие между пайщиками МХТ" помимо прочего прописывало, что треть полученной прибыли распределялась между пайщиками Товарищества как дивиденд, а остальная часть пополняла оборотный капитал.

Принятые меры спасли театр от надвигавшегося финансового краха, но в 1904 году дела Товарищества стали резко ухудшаться. Дело в том, что к этому времени Савва Морозов стал резко расходится с остальными пайщиками (и в первую очередь со Станиславским) в вопросах репертуарной политики. Но главное противоречие состояло не в этом — оно заключалось в претензиях Морозова на единоличное руководство организационной стороной МХТ и внутренними законами паевого товарищества.

В результате, С. Т. Морозов фактически отказался от дальнейшего участия в делах Товарищества, а, следовательно, и прекратил свою финансовую помощь театру. После долгих переговоров между ним и остальными пайщиками 5 января 1905 года было заключено соглашение, которое тут же было зафиксировано в "Условие": Морозов устранялся от дел Правления, но продолжал сдавать театру особняк в Камергерском переулке на льготных условиях.

Как известно, вскоре Савва Морозов трагически погиб — 13 мая 1905 года. В поисках средств для дальнейшего существования МХТ было решено увеличить число пайщиков и открыть счет вкладов. "Товарищество на вере" — правовая форма МХТ со времен Морозова — позволяла кроме пайщиков иметь вкладчиков. В отличие от пайщиков вкладчики не участвовали в делах Товарищества. Данное нововведение позволило в разы увеличить капитал Товарищества, и с 1908 года театр начал работать с прибылью вплоть до 1917 года, когда Товарищество перестало существовать, а МХТ перешел в ведение Народного комиссариата просвещения.