«Честное купецкое», или Деловая репутация в старой России

В современном обществе понятия чести, деловой репутации завоевывают все большую популярность и приобретают особое значение для людей бизнеса, предпринимателей. Общественное мнение, мнение клиентов, партнеров, властных структур, о профессиональных качествах и деятельности лица  играет непосредственную роль в установлении деловых связей, создании имиджа компании. Поэтому деловая репутация представляет исключительную важность для успеха самого дела.

Современное российское законодательство защищает «деловую репутацию», наравне с правом на «жизнь», «достоинством личности» и «авторским правом» (ст. 150 ГК РФ, в ред. от 13.05.2008), и допускает использование ее в качестве нематериального актива (ст. 1042 ГК РФ, в ред. от 06.12.2007).

Сегодня в российском обществе отношение к деловой репутации неоднозначное, во многом – прагматичное. Предприниматели ценят ее, как некий актив, возможность для повышения своей конкурентоспособности, нередко забывая о такой ее составляющей, как социальная ответственность.

Тем больший интерес вызывают дореволюционные традиции купечества, в которых «честь» и «верность слову» были положены в основу мировоззрения.

        
По вере и честь

В вопросах чести наши предки были весьма щепетильны. Она была неотделима от жизни человека, его имени, звания; с потерей одного из упомянутых качеств, урон отражался и на других.  

Особое внимание древнерусское право уделяло деловым качествам торговых людей. Уже в средние века, закон разделял понятия непредвиденных обстоятельств и злого умысла. Судебник Ивана III (1497 г.) позволял купцу, впавшему в несостоятельность в результате несчастного случая, платить займодавцу основную сумму долга, без процентов. Тот же закон  (ст. 55) обрекал нерадивого торговца на холопство, если он долг свой «пропиет или иным какым безумием погубит товар свой».

В Московском государстве купцы, в отсутствие банков, вынуждены были занимать деньги у ростовщиков или друг у друга под высокий процент. В случае, когда человек, по не зависевшим от него обстоятельствам, не мог выплатить долга, ему давалась отсрочка (до трех лет), с условием предоставления поруки. Поручителями закон разрешал записывать «людей добрых, которым бы в том мощно было верить», т.е. способных, в случае необходимости, уплатить заем взамен должника (Соборное уложение 1649 г., гл. X, ст. 203).

Умение вести дела давало не только преимущества при заключении сделок, но и различные льготы и привилегии. Так, купцы Строгановы, выходцы из Великого Новгорода, за свои выдающиеся заслуги перед государством, в 1610 году получили от царя Василия Шуйского звание именитых людей, которое носили только они. Закон особо выделял фамилию среди всех прочих торговых людей, грозя «за бесчестье Строгановым» штрафом в 100 рублей; штраф за бесчестье рядовых купцов был на порядок меньше (Соборное уложение 1649 г., гл. X, ст. 94).

История упоминает о том, что Строгановы, в отличие от других богатых людей, «прибыли себе не искали»: выдавали казне ссуды без закладов и денег своих назад не принимали. Они «служили и работали великому государю и всему Московскому государству верою и правдою во всем».

В старину купцы дорожили не только признанием со стороны правительства, но и уважением всего общества. Так, с 1651-1652 гг. столь деликатное и ответственное дело, как торговля вином, позволялось лишь «людям честным», которые пользовались доверием окружающих и избирались «всем миром» (отсюда – торговля «на вере»).

Таким образом, в России до 18 века понятию «деловой репутации» соответствовал образ «доброго человека» и – более узкий – «честного купца». Образ этот складывался годами и десятилетиями упорной работы и для его обладателя являлся не менее ценным, чем опыт и торговый капитал. Можно без преувеличения сказать, что уже в ту пору репутация предпринимателя (купца) оказывала огромное влияние на успех в делах.         

Кредитная история

В 18 веке в стране появились первые биржи, банковские учреждения, развивалось законодательство в финансовой сфере.

В условиях реформ, понятие «купеческой чести» получило новое развитие.

С появлением биржи, сделки между купцами стали заключаться при посредничестве маклеров, которые вносили записи в особую маклерскую книгу. Наряду с гарантией от убытков, такая мера служила и прообразом кредитной истории. Ссуды из первых банков («казенных команд»), разрешалось выдавать лишь «надежным купцам», под их письменные обязательства (Вексельный устав 1729 года; §§ 9, 12).

Понятие деловой репутации неразрывно было связано с представлениями о несостоятельности, иначе – банкротстве.   

С развитием торговли и предпринимательства, увеличением числа и оборота участников финансового рынка, росло и количество правонарушений в отношениях между ними. Особую остроту приобрели случаи банкротства, когда должники оказывались не в состоянии платить по счетам кредиторов, что грозило последним убытками, а заемщикам – потерей репутации и разорением.

Такое положение вещей не могло оставаться без внимания законодателей. В различных банкротских уставах (1763 г., 1768 г., 1800 г. и других), подробно описывались случаи несостоятельности и судопроизводство в таких делах. При этом, закон различал банкротов «от несчастия», «от небрежения и от своих пороков» и «от подлога». Если в первом случае, кредиторы должны были пойти навстречу пострадавшему, вплоть до отмены всех долгов, то, в случае вины заемщика, он мог лишиться не только своего состояния, но и репутации, проще говоря, «остаться не у дел» (Банкротский устав 1800 года; ст. 131-133).

Встречают по одежке, провожают по уму
В обществе того времени, в период появления капитализма в России, деловая репутация человека определялась, в первую очередь, умением вести дела. Особую роль она играла при заключении разного рода сделок, соглашений: оценив состояние партнера, другая сторона, прежде чем совершить договор, изучала «честность» купца.
Будущих компаньонов интересовали сведения о времени основания дела; о семейном положении купца, его личности и пристрастиях (вино, карты, актрисы). В случае неудовлетворительного мнения партнеров, сделка могла не состояться.     

Репутация человека определяла не только его имущественное, но и социальное положение. К примеру, именитые граждане, в число которых входили и купцы, если  «дед, отец и они имянитость безпорочно сохранили», после достижения тридцатилетия, могли «просить дворянства».
Однако для деловых людей дворянские привилегии не имели сколько-нибудь серьезного значения: гораздо важнее для них были понятия «купеческой чести».  
 
Слово и дело

В неписанном кодексе «купеческой чести» особое значение занимало «слово купеческое».

Наибольшее влияние оно приобрело за пределами финансового центра империи – Петербурга, в Москве и в провинции, в Сибири.

Купец мог быть неграмотным, мог не знать ценности векселей и других письменных обязательств, но он знал цену своему слову.

Герой знатока купеческого быта – А. Н. Островского, делец Кнуров, замечает своему младшему товарищу: «…давши слово, держись; а не давши, крепись! Вы купец, вы должны понимать, что значит слово».

Предприниматели ценили свою честь превыше всего. Нередки были случаи, когда позору (а именно так воспринималось разорение) купцы предпочитали  смерть. Так, в начале 20 века один из крупнейших промышленников России, А. К. Алчевский, в обстановке кризиса 1899-1902 гг., не вынес надвигавшегося краха и покончил с собой.

Подобные случаи были не единичны. К примеру, отец знаменитого предпринимателя – С.И. Четверикова – свел счеты с жизнью, накануне очередной выплаты кредиторам. Касса его завода была пуста.

Тем не менее, сын фабриканта, ставший впоследствии влиятельным предпринимателем и общественным деятелем, восстановил доброе имя семьи.

Разыскивая кредиторов отца, он даже поместил объявление в крупной московской газете – спустя четверть века со дня трагедии.

Последствия такого поступка были поразительными. Товарищество Четверикова стало пользоваться неограниченным кредитом в деловом мире.

В свободное от занятий коммерцией время, многие купцы посвящали себя благотворительности. Среди них были не только замечательные меценаты, такие, как П. М. Третьяков, но и создатели различных школ, училищ, вузов (Морозовы и прочие), основатели больниц (как, например, П. Г. фон Дервиз), устроители бесплатных домов для бедных (Бахрушины).

Делалось это не напоказ, а с искренней целью служения обществу и свидетельствовало не только об успехе, но и высоких моральных качествах «людей капитала». Известно, что многие кредитные учреждения изначально создавались в целях благотворительности, на которые жертвовали свою прибыль (таков, к примеру, был банк, основанный московским купцом С. Живаго).     

По разные стороны баррикад

Взятые обязательства нужно было выполнять – во что бы то ни стало. Но, что характерно: в массе банкротств и разорений, по большей части, мелькали фамилии людей случайных, «несерьезных» в работе, не имевших за спиной солидного опыта и не пользовавшихся значительным уважением в деловом мире.

В делах о несостоятельности, знаменитые купцы и почетные граждане (Хлудов, Гинзбург, Кандинский – родственник знаменитого художника, и прочие), обычно, если и упоминаются, то в качестве кредиторов неудачливых должников. Слишком велико было значение «купеческой чести», чтобы ее можно было «уронить» в глазах общества.

После революций и Гражданской войны, большинство виднейших российских предпринимателей покинули страну. Среди них были люди огромного авторитета, пользовавшиеся уважением и отменной репутацией как на родине, так и заграницей – Нобели, А. И. Путилов, Рябушинские и многие другие.

В Советской России не нашлось места предпринимательству. Исчезла и  необходимость защиты деловой репутации, а само понятие ее было предано забвению на долгие десятилетия.

Список источников и архивных материалов:
ПСЗ. Собр. первое. Т. I (1649-1675). СПб., 1830.
ПСЗ. Собр. первое. Т. XXVI (1800-1801). СПб., 1830.
Собранiе узаконенiй о векселяхъ, заемныхъ письмахъ и прочихъ долговыхъ актахъ, содержащее въ себѣ Вексельный Устав 1729 года и послѣ онаго по предмету сему Указы и постановленiя по Сентябрь мѣсяц 1820 года. – Спб., Сенатская Тiпография, 1820 г.
ЦИАМ. Ф. 131. Оп. 59. Д. 767 («О взыскании почетным гражданином Кандинским с конкурсного управления по делам несостоятельного должника Скороспелова 180 000 рублей по закладной»).
ЦИАМ. Ф. 131. Оп. 59. Д. 788 («О взыскании почетным гражданином Г. Хлудовым с штабс-капитана А. Пороховщикова акций Волжско-Камского банка…»).
ЦИАМ. Ф. 131. Оп. 59. Д. 823 («По прошению Общественного Сергия Живаго банка о признании поручика Мясоедова несостоятельным должником»).
ЦИАМ. Ф. 131. Оп. 59. Д. 1058 («О взыскании купцом Гинзбургом с администрации по делам вдовы полковника А.И. Радственной… пая ее золотопромышленной Удергейской компании»).
Рууд Ч. Русский предприниматель, московский издатель Иван Сытин. М., 1996.

Использованные в работе сайты:
http://finhistory.orghrono.ru/
http://zakon.rin.ru/